Недавно прочитала текст Жванецкого “Крик души”. Текст заставил посидеть в тишине и подумать об эмиграции, о России, о том, как прав Михаил Михайлович, говоря о том, что “наши люди стремятся в Стокгольм (Лондон и так далее) только для того, чтоб быть окруженными шведами. Все остальное уже есть в Москве. Или почти есть”.
Почему русские уезжают заграницу? Для того, чтобы жить в лучшей стране. Для того, чтобы лучше жить. По собственному опыту могу сказать, что желание жить в большем достатке тут часто ни при чем: с материальной точки зрения мое положение в Голландии не сильно улучшилось: у меня в Москве была любимая, хорошооплачиваемая работа, квартира, семья, друзья. Но в Амстердаме качество моей жизни намного лучше. Есть ощущение, что я живу в другом мире, в мире с иными моральными ценностями, в цивилизованном мире. Фраза М. Жванецкого: “Наш диагноз – мы пока нецивилизованны” заставила меня найти на просторах интеренета фрагмент из давным-давно прочитанного романа Людмилы Улицкой “Казус Кукоцкого”, в котором писательница устами генетика Ильи Гольдберга объясняет, почему именно мы еще или, скорее, уже нецивилизованны:
“Последняя идея Гольдберга [...] заключалась в том, что та социогенетическая единица, которая прежде, до революции, называлась «русским народом», за пятьдесят почти лет советской власти перестала существовать как реальность, а нынешнее население Советского Союза, носящее гордое название «советского народа», и в самом деле является новой социогенетической единицей, глубоко отличающейся от исходной по множеству параметров — физических, психофизических и нравственных. […] Из России в восемнадцатом году ушла белая армия, около трехсот тысяч молодых здоровых мужчин репродуктивного возраста. Дворянская, отборная часть общества: наиболее образованные, наиболее честные, не желающие идти на компромисс с большевистской властью! [...] Двадцать второй год — высылка профессуры. Не так много, человек шестьсот, кажется. Но опять — отборные! Лучшие из лучших! И с семьями! Интеллектуальный потенциал. Дальше: раскулачивание уносит миллионы крестьян — тоже лучших, самых работящих. И их детей. И их не родившихся детей тоже. Люди уходят и уносят с собой гены. Изымают из генофонда. Репрессии партийные выбивают кого? Имеющих смелость высказать собственное мнение, возражать, отстаивать свою точку зрения! То есть — честных! Наиболее честных! Священники — истреблялись планомерно на протяжении всего периода… Носители нравственных ценностей, учителя и просветители…” И так далее и тому подобное.
Не буду рассуждать на тему того, насколько научно обоснован такой диагноз нашему генофонду, и насколько вообще гены предков влияют на мораль последующих поколений. Но, видимо, большинство из нас не является потомками горстки дворян, большая часть которых либо уехала в иммиграцию, либо была истреблена. Меня умиляют фильмы Михалкова о “той России”. Сколько их было, безвозвратно канувших в Лету представителей истинного дворянства и благородного купечества? Они ли наши предки?
Кстати, о дворянах. Во время пребывании Петра Первого в Республике Объединенных Провинций (так назывались тогда Нидерланды) представителей местных властей очень удивляло то, что дворяне из окружения царя были его холопами, т.е. буквально рабами. Петр раздавал зуботычины направо и налево, а несколько человек даже велел казнить. Голландцы, между прочим, отказались исполнять смертный приговор, вынесенный без суда и следствия.
Только во второй половине XVIII века российские дворяне были освобождены от телесных наказаний. Только к XIX веку из холопов выкристаллизовалось благородное дворянство таким, каким мы теперь его себе представляем. Кажется, у Акунина читала об одном из первых примеров становления чувства собственного достоинства у русского дворянина, когда великий князь Константин Павлович обматерил офицера, а тот вызвал его на дуэль. Помнится, у Дюма, д’Артаньян, оскорбленный Людовиком XIV, собственноручно переломил свою шпагу. Вызвать на дуэль короля, которого он обязан был защищать, дворянин не мог, но и снести оскорбление было невозможно. Это XVII век во Франции, в России тогда на кол сажали. Да и сейчас, в-общем-то, приказом сверху… Может, наш народ просто возвращается к истокам?
Видимо, мы — потомки миллионов крестьян, веками живших с весьма отдаленными, чтобы не сказать нулевыми представлениями о мировой цивилизации, и прочих сословий, лучшие представители которых, опять-таки, не имеют отношения к нашим генам. В свое время мое идеалистическое представление одуховности русского народа разбилось о роман Вересаева “В тупике”, об историях классиков о “хождении в народ” и прочее.
Когда я работала гидом в Москве, иностранные туристы спрашивали меня, почему русские так агрессивны? Заметьте, никто из них не ходил в ЖЭК за справкой, не ехал в час пик в метро, не общался с милицией. И все же они видели, чувствовали агрессию несущегося в вихре невротической боязни опоздать города. Я никогда не оправдывала эту закрытость и агрессию русских генофондом, мне ближе объяснение, связанное с психологией совка. Тогда не надо было любезно улыбаться для того, чтобы привлечь клиента ввиду полного отсутствия конкуренции, тогда у людей не было ничего своего: ни дома, ни земли, ни бизнеса, тем более семейного, традиции которого хотелось бы хранить, люди боялись сказать лишнее, не доверяли ближнему. Последствия того жизненного уклада и проявляются в наше время в хамском поведении россиян на всех уровнях. Но, может быть, и кровь предков дает о себе знать.
Когда в Голландии я прихожу к врачу, он выходит мне навстречу, протягивает руку, представляется и с улыбкой спрашивает, чем может мне помочь. Водитель автобуса говорит мне “доброе утро”, а в местной вариации ЖЭКа служащие любезны и терпеливы. Здесь, встречаясь глазами, люди улыбаются. И я улыбаюсь в ответ.Из этих мелочей складывается моя жизнь день за днем. Я живу в лучшем обществе и сама становлюсь немножко лучше, спокойнее и добрее. Действительно, “не для того выезжают, меняют жизнь, профессию, чтоб съесть что-нибудь, и не для того, чтоб жить под руководством шведского премьера…”
Да, я скучаю по некоторым людям, мне не хватает философских бесед о смысле жизни на кухне за рюмочкой чая, но это все, чего мне не достает в жизни заграницей. Ну, еще, может быть, книжных магазинов и черного хлеба.
И мне очень приятно и интересно общаться с теми, кто путешествует по Европе, интересуется культурой других стран и забирает ее частички с собой. Может быть, со временем у нас появится новое дворянство, как и раньше по европейскому образцу?
